Уникальный кадр предоставил нам внук участника Великой Отечественной войны офицер запаса Андрей Беленький, проживающий в Снеговой пади Владивостока. На нём в майский день у повергнутого Красной Армией рейхстага улыбаются счастливые своей победой над ненавистным врагом, окончанием войны советские воины. Справа – с автоматом ППШ на плече – дед по материнской линии младший сержант Степан Григорьевич Носань, информирует «Тихоокеанская Россия», ТоРосс.
- Знаю о нём больше со слов своей мамы, – рассказывает Андрей Юрьевич. – А эта знаменитая фотография долгое время висела у нас на стене в квартире, пока племянник не отнёс однажды её в школьный музей. Только недавно мне удалось раздобыть дубликат в редакции газеты Министерства обороны «Красная звезда» – там её опубликовали на 9 мая четверть века назад. Горжусь тем, что и мой дед приближал День Победы над гитлеровской Германией и её союзниками.
Биография деда-фронтовика типична для того времени. Родился Степан Носань в 1916 году в городе Геническе Запорожской области Украины. С детства был привыкшим к труду, подростком обучался кузнечному делу. В 1937 призвали парня в пограничные войска. Служил на заставе близ Онежского озера, где стал свидетелем советско-финского конфликта. В 1939 остался на сверхсрочную службу. И войну, а с ней и ринувшихся на советскую землю захватчиков, встретил на пограничном рубеже.
- Дед рассказывал, что на вооружении их заставы стоял передовой танк того времени – Т-34. Кроме винтовок и пулемётов был у них и один автомат ППШ. Первый день войны запомнился ему не только первой боевой схваткой с опасным, до зубов вооружённым врагом, но и курьёзным случаем. «Тридцатьчетвёрка», маневрируя для занятия лучшей позиции, задом въехала в навозную яму и основательно застряла в ней. А за каменным забором заставы уже появился немецкий танк – корректировщик артиллерийского огня. Наши танкисты тут же прицелились, ударили по нему из пушки. Так у немца башню оторвало и подбросило метров на 15, а наш танк от отдачи пушечного выстрела выскочил из ямы, получил свободу для манёвра и дальнейшего боя. Потом начались атаки пехоты, но стены, сложенные из скальных камней, были непробиваемы для вражеского оружия. Получив отпор, немцы отступили. Однако тут же начались авианалёты, бомбёжки. Держались, пока не поступил приказ отступать – возникла угроза окружения.
После переформирования части рядовой Носань в составе одной из сибирских дивизий в декабре 1941 года прибыл под Москву. И здесь тоже хлебнул лиха сполна! Но судьба оказалась милостива к нему. В 42-м участвовал в наступлении на Северо-Западном фронте, в кровопролитных боях за село Демянск. В первые месяцы нового года советские войска окружили основные силы 2-го армейского корпуса 16-й немецкой армии группы армий «Север» (так называемый демянский котёл) и всячески пытались их разгромить. Но в апреле окружение было прорвано, фашисты упорно удерживали Демянск. Там и получил Степан первое ранение. Пуля пробила валенок, а пробить кость ноги уже не смогла. После излечения продолжил воевать, но уже на Центральном фронте. В 1943 году участвовал в Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов».
- Дед с тягостной грустью о погибших однополчанах вспоминал то тяжелейшее за всю войну сражение, – продолжает рассказ Андрей Юрьевич. – Даже ужасы отступления в начале Великой Отечественной не так сильно потрясли его, как Курская битва. Полку связи, в котором он служил, поручили обеспечить связь в одном из районов, где проходили боевые действия. Во время выполнения боевой задачи он с товарищами попал под артобстрел немецким шестиствольным реактивным миномётом (некий аналог нашей «катюши»). Пять мин разорвалось вокруг, а шестая воткнулась в грунт в полуметре от него и не взорвалась. Вещмешок деда превратился в груду мусора, автомат – в кусок металлолома, а сам он был ранен двумя осколками в бок. Как добраться до полевого госпиталя, который укрывался в лесочке, если до него – метров 200 чистого пространства? Боец Носань огляделся: на поле лежало около двух десятков убитых красноармейцев, где-то рядом явно действовал немецкий снайпер. А двигаться нужно, иначе умрёшь от потери крови! Собрав силы и превозмогая боль, он пополз к лесу. Пули свистели, обжигая горячим воздухом. Но, видно, снайпер стал нервничать от такой дерзости и не смог больше метко стрелять. Один осколок врач извлёк, а со вторым дед жил всю жизнь.
После лечения он вернулся в боевой строй, попал в формируемую 70-ю армию из бывших пограничников. И в составе кабельно-шестовой роты 16-го отдельного полка связи прошёл дорогами войны по Украине, Белоруссии, Польши. Участвовал в боях за освобождение Варшавы, штурме Берлина. Как свидетельство тех сражений – Благодарность от Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, орден Отечественной войны II степени, медали «За взятие Варшавы» и «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945».
После демобилизации Степан Носань устроился на работу воспитателем в колонию для несовершеннолетних. Фронтовик занимался подростками, оставшимися без родителей. Позже трудился электриком на Южном машиностроительном заводе в городе Днепропетровске. Умер в 1992 году.
Его старший сын Валентин тоже всю жизнь проработал на «Южмашзаводе», бригадиром в компрессорном цехе, сейчас уже на пенсии. А младшая дочь Татьяна (мать Андрея) вышла замуж, уехала во Владивосток. Трудилась в литейном цехе на Дальзаводе, затем мастером на «Радиоприборе». Ныне также на заслуженном отдыхе.
Есть у фронтовика и правнук Миша, который старательно учится в Уссурийском суворовском военном училище, мечтает стать офицером. Как и отец, гордится дедом, дошедшим в той войне до гитлеровского логова, а ещё своей седьмой ротой – правофланговой в учебном заведении.
Константин ЛОБКОВ