В начале этой недели председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин по приглашению российского президента Владимира Путина побывал в нашей стране с официальным визитом. В рамках визита лидеры России и Китая обсудили широкий перечень вопросов всеобъемлющего стратегического партнёрства двух стран, подписали несколько десятков документов в области политики, экономики, культуры, а также в общественной сфере. Си Цзиньпин и Владимир Путин утвердили план действий по реализации договора о соседстве, дружбе и сотрудничестве на 2017-2020 годы и подчеркнули высокий уровень двусторонних отношений. По следам визита китайского лидера агентство ПримаMедиа попросило директора Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, члена-корреспондента РАН Виктора Ларина оценить сегодняшний уровень отношений между странами и определить место и перспективы Приморья в рамках двустороннего сотрудничества, информирует «Тихоокеанская Россия», ТоРосс.

‒ Виктор Лаврентьевич, эксперты отмечают, что глава КНР ездит к нам часто, что говорит о стабильно высоком уровне отношений между нашими странами. Поддерживаете ли вы это утверждение? Есть ли потенциал для их развития и в какую сторону они будут развиваться?

‒ Если ответить на этот вопрос словами руководителей двух государств, это самые лучшие отношения между нашими странами за всю историю. Это зафиксировано на самом высоком уровне. Сегодня внутренние условия и в России, и в Китае, общая международная обстановка — всё это работает на развитие отношений между Россией и Китаем. То есть на дальнейшее развитие сотрудничества. Здесь есть в общем-то два основных фактора. Во-первых, потребности внутреннего развития двух государств. Китай нуждается в России для реализации своих весьма амбициозных проектов, прежде всего, Евразийского проекта «Один пояс, один путь». Китай нуждается и в поддержке России с точки зрения обеспечения мирного окружения для своего развития. С другой стороны, Россия нуждается в Китае как в экономическом партнёре, как в рынке сбыта, прежде всего, конечно, своих энергоресурсов. Кроме того, сегодня Китай представляется как весьма интересный перспективный рынок для агропромышленного сектора нашей страны. И, если говорить такими политическими категориями, то страны нуждаются друг в друге для самого активного участия в устройстве нового мирового порядка. Старый мир, хотим мы этого или не хотим, хотят этого американцы и Западная Европа или не хотят, но старая эпоха рушится. Поэтому, в основе российско-китайских отношений лежат, прежде всего, совпадающие прагматические интересы. Я не люблю говорить о какой-то дружбе государств. Основа наших стабильных отношений в том, что у нас совпадают национальные интересы. Исходя из этого, можно смотреть на перспективы отношений, они достаточно благоприятные. Китай очень много говорит о том, что заинтересован в экономическом сотрудничестве, что рассматривает Россию как рынок сбыта своих товаров и как сферу приложения своих инвестиций. Безусловно, есть ряд сложностей. Прежде всего, сложности, конечно, в экономическом взаимодействии. Они, в большей степени, обусловлены состоянием российской экономики и нашей экономической политикой.

‒ В чём наш интересы совпадают больше ‒ в экономике или политике?

‒ Как можно сегодня разделять политику и экономику? Ну вот тот же самый проект, китайская инициатива «Один пояс, один путь». С одной стороны, это чистая экономика, но с другой ‒ реализация этой идеи предполагает создание мирной безопасной Евразии, а это уже геополитика. То есть через развитие экономических связей, через подъём экономики, через повышение благосостояния людей мы создаём социальную стабильность, а это уже чистая геополитика. С экономической точки зрения, конечно, Китай для России весьма важен. Китай для России торговый партнёр номер один, даже несмотря на то, что у нас упала торговля в последнее время. Особенно с точки зрения импорта. У нас, если не ошибаюсь, около двадцати процентов всего российского импорта идёт из Китая. У нас есть такой стереотип, что Китай нас заваливает одеждой, продовольствием. Как бы не так, уже порядка сорока процентов импорта из Китая ‒ это машинное оборудование, продукция с высокой добавленной стоимостью. А мы по-прежнему гоним туда сырьё: энергоресурсы, рыбу, древесину, морепродукты. Изменится ли структура товарооборота и как скоро это произойдёт, зависит только от нас. Есть некоторые положительные изменения, но они пока минимальные.

‒ Вы сказали, что Россия необходима Китаю, в том числе, для обеспечения его безопасного развития. Какие сегодня есть угрозы для развития Китая и как Россия может помочь ему с ними справиться?

‒ Все угрозы своей безопасности Китай рассматривает через призму двух моментов. Это угроза независимости и территориальной целостности страны. То есть суверенитет, независимость, территориальная целостность, это понятная категория. С этой точки зрения у Китая есть очень непростые отношения с соседями по региону, есть территориальные споры.
Позиция России в этом вопросе однозначна и выгодна для Китая: мы не вмешиваемся во внутренние дела своего партнёра, территориальные споры с Японией и с другими странами в Южно-Китайском море. Это правильная партнёрская позиция России, в отличие от тех же Соединенных Штатов, которые везде пытаются вмешаться.
И, опять же, четыре тысячи километров общей границы ‒ это уже сам по себе весомый фактор для обеспечения безопасности. Любое государство, которое имеет такую границу, должно быть уверено, что по ту сторону границы к нему настроены как минимум нейтрально. С точки зрения безопасности, суверенитета у нас с Китаем нет никаких принципиальных разногласий. Россия содействует китайской безопасности даже одним своим присутствием. Китай очень серьёзно относится к поиску резервов для своего внутреннего развития, ведь главная задача этой страны ‒ это ускоренное экономическое развитие. И их внешняя политика служит только этим целям. Это создание и поддержание стабильного рынка сбыта своей продукции и сохранение стабильного источника поступления ресурсов, прежде всего, энергетических.
Какие сегодня угрозы есть в этом плане? Почему так остро стоит, например, ситуация, в Южно-Китайском море Всё просто: он стремится обезопасить существующие каналы стабильного поступления энергоресурсов. Мы знаем, что сегодня основной поставщик энергоресурсов и для Китая, и для Японии, и для Кореи — это Ближний Восток, регион, который сейчас, как мы знаем, очень нестабилен. Существует угроза транспортным артериям в Южно-Китайском море, Малаккский пролив может быть перекрыт. Конечно, китайские власти не могут этого допустить, и Россия, что важно, им в этом не пытается мешать, заняв нейтральную позицию.
С другой стороны, Россия гарантирует Китаю резерв энергоресурсов на случай, если другие каналы по какой-то причине вдруг перестанут функционировать. Доля российских энергоресурсов в китайском экспорте растёт год от года. В прошлом году, если не ошибаюсь, сорок семь миллионов тонн российской нефти ушли в Китай, четырнадцать процентов от всего китайского импорта ‒ российская нефть. Кроме того, мы помогаем китайцам в сотрудничестве со странами Центральной Азии ‒ очень непростой, конфликтной зоны с точки зрения очагов терроризма, исламского фундаментализма. И это для Китая, с одной стороны, обеспечение стабильности и геополитической безопасности, а с другой — всё те же источники сырья.
Ну и очень важный момент ‒ это очень близкие подходы к разным вопросам международной повестки. У нас практически не бывает разногласий, когда мы выступаем с трибуны ООН, в Совете Безопасности. Россия и Китай придерживаются одних и тех же подходов к решению сирийской проблемы, ситуации на Корейском полуострове, другим мировым проблемам.
И говорить нужно не о том, что мы к китайцам хорошо относимся или они к нам не хуже. Любовь, дружба народов ‒ всё это прекрасно, но ничего этого не было бы, если бы национальные интересы наших стран не совпадали. А они, как я уже сказал, совпадают очень сильно.

‒ Какое место отведено Приморью в сегодняшней системе российско-китайских отношений?

‒ Для Приморья Китай весьма важен. Около пятидесяти процентов всех внешнеэкономических связей края приходится на Китай. Если взять общую структуру, общий объём внешнеэкономических связей Китая с тихоокеанской территорией России от Байкала, то на Приморье приходится порядка тридцати процентов всего товарооборота с Китаем. В масштабе всей России это всё-таки немного, около пяти процентов. Китайцы не рассматривают Приморье как рынок сбыта, так как население здесь маленькое, не рассматривают нашу территорию как источник сырья, потому что сырья в регионе особо нет.
Главный интерес, который сегодня испытывает Китай к Приморскому краю, — это транзит собственных товаров через нашу территорию, выход через наши порты к крупным рынкам — в Японию, на американский континент. Все мы знаем про транспортные коридоры «Приморье-1» и «Приморье-2», сейчас рассматривается вопрос о «Приморье-3». Китайцам нужен выход к портам, особенно это актуально для провинций Хэйлунцзян, Цзилинь, даже для Внутренней Монголии. Если брать в масштабе всего Китая, то тут не надо строить иллюзий ‒ мы ему малоинтересны. Но с точки зрения развития этих двух северо-восточных провинций Китая, наш транзитный потенциал — это серьёзный ресурс для их развития. Вместе с тем, огромные масштабы роста показывает китайский туризм в Россию, и здесь Приморье тоже может претендовать на определенные выгоды.
Но все эти потенциалы ещё нужно реализовать. И здесь у нас есть главный ограничитель, а именно ‒ наша слабая инфраструктура, которая, по сути дела, еще не готова к серьёзным международным проектам. Её ещё нужно создавать. Вроде бы, процесс этот уже начался, но идёт, честно признаться, медленно.
Есть ещё один важный момент. Мы с одной стороны зовем китайцев к себе, начинаем что-то строить, а с другой, всякие рогатки втыкаем на пути тех же самых китайских инвестиций. Как только кто-то соберётся инвестировать, тут же начинают кричать о китайской экспансии, жёлтой угрозе и тому подобное. У нас по-прежнему существует раздвоение сознания. С одной стороны мы думаем «Китай нам нужен, надо с ним дружить, нужно развивать отношения», а с другой, как только доходит до реального сотрудничества, говорим: «Ой, нет, они там чего-то замышляют, они хотят нас поработить». Естественно, такой подход не способствует развитию отношений, экономического взаимодействия. А для нас, для России, Китай, пожалуй, более важен, чем мы для него. Это совершенно точно, так как, если для России Китай торговый партнёр номер один, то Россия для Китая в списке партнёров где-то под номером 16 сегодня стоит. Объём нашей торговли сегодня почти в десять раз меньше, чем объём их торговли с Соединенными Штатами. Кто кому больше нужен, тут понять не трудно.