С 6 по 9 мая 2016 г. в столице Северной Кореи — Пхеньяне проходил 7-ой съезд Трудовой партии Кореи (ТПК), информирует «Тихоокеанская Россия».
Аналогичное мероприятие проходило 36 лет назад, в 1980 г. В работе партийного форума приняли участие 3467 делегатов с решающим и 200 делегатов с совещательным голосом, избранных на конференциях партийных организаций всех ступеней.
По сообщению «Центрального телеграфного агентства Кореи» (ЦТАК), в состав делегатов входили 1545 партийных и политических работников, 719 военнослужащих, 423 административно-хозяйственных работников, 52 представителя общественных организаций, 112 деятелей науки, просвещения, здравоохранения, культуры и искусства, СМИ; 786 активистов-партийцев, работающих на производствах, шестеро ветеранов антияпонской революции, 24 бывших узника южнокорейских тюрем, 315 делегаток-женщин и 1387 наблюдателей.
Работа седьмого съезда ТПК проходила в закрытом режиме, зарубежные партийные делегации на нем представлены не были. В качестве гостей на съезде присутствовали делегаты от этнических корейцев, проживающих в Японии и Китае. Для освещения работы съезда были аккредитованы представители СМИ из Японии, США, Франции, Великобритании, Испании, Финляндии – общей численностью 200 человек, которые, однако, в зал заседаний Дворца культуры «25 апреля» допущены не были, а наблюдали за происходящим из пресс-центра в гостинице «Рянган». Присутствие корреспондентов из России и КНР в протоколе съезда не указывалось.
Основными вопросами повестки дня явились: отчетный доклад Ким Чен Ына, изменения в уставе партии, избрание руководящего состава ТПК и некоторые организационные вопросы. В своем докладе лидер страны Ким Чен Ын представил основные направления внешней и внутренней политики КНДР на предстоящие годы. Главными темами, освещенными в докладе, стали:
- Ядерная проблема. Глава государства подчеркнул, что страна «может использовать ядерные вооружения только в случае нарушения ее суверенитета враждебными агрессивными силами, обладающими аналогичным оружием». Впервые со времени Ким Чен Ира было отмечено, что «КНДР как ответственное государство будет содействовать «политике нераспространения» в интересах глобальной денуклеаризации, а также добиваться регионального и всеобщего мира и безопасности». Далее Ким Чен Ын заявил о готовности КНДР «развивать или нормализовать отношения со всеми странами, уважающими ее суверенитет, даже если в прошлом они проводили враждебную политику». В то же время он предупредил о неизменности объявленного в 2013 г. национального курса «пенчжин», предусматривающего параллельное развитие экономики и укрепление ядерного потенциала сдерживания.
Пятилетний план развития экономики. В качестве приоритетных целей экономической «пятилетки» были выделены: энергетическая проблема, нормализация деятельности базовых отраслей промышленности, повышение уровня жизни населения, модернизация сельского хозяйства и легкой промышленности. Были поставлены конкретные цели и задачи по развитию горнодобывающей и металлургической промышленности, сети железнодорожных перевозок и охране окружающей среды. Ким Чен Ын подчеркнул, что вопреки международным санкциям КНДР должна развивать внешнеэкономические связи с целью вовлечения страны в мировые интеграционные процессы.
Межкорейские отношения. Несмотря на сохраняющуюся неопределенность в диалоге между Севером и Югом, руководитель КНДР поставил конкретные задачи, касающиеся перспектив объединения страны. Впервые после Ким Ир Сена и Ким Чен Ира руководитель КНДР признал наличие не только за рубежом, но и внутри страны сепаратистских сил, которые пытаются «препятствовать делу воссоединения Родины». Он заявил, что борьба с подобными явлениями будет продолжаться и что курс на объединение Кореи останется неизменным.
Внешняя политика. Наряду с традиционной антиамериканской, антияпонской и анти-южнокорейской риторикой в докладе появились критические замечания в адрес неназванных стран, проводящих политику «реформ и открытости» (официальное название политики КНР со времен Дэн Сяопина). Ким Чен Ын заявил, что «эти страны капитулировали перед военной мощью американского империализма, в то время как КНДР продолжает этому империализму упорно сопротивляться, и не в последнюю очередь потому, что вредная идея открытости и реформ показала свое ничтожество перед лицом северокорейской политики первенства армии». В докладе также подтверждена преемственность кимирсеновскому курсу на участие КНДР в Движении неприсоединения. Примечательно, что в период Ким Чен Ира этот тезис старательно замалчивался.
Внутренняя политика. Впервые с трибуны партийного съезда Ким Чен Ын признал наличие в стране элементов бюрократии и коррупции. По его утверждению, «наша партия объявила войну злоупотреблениям властью, бюрократизму, коррупции, но до сих пор ещё не смогла полностью решить эту проблему. Эти негативные явления являются главными врагами, с малейшими проявлениями которых ни в коем случае нельзя мириться». Подтвердив наличие в стране этих проблем, руководитель КНДР дал понять о начале не только масштабной кампании по борьбе с вышеперечисленными явлениями, но и о грядущей смене поколений в руководстве, при этом неоднократно подчеркивая важную роль молодежи в деле развития партии, страны и общества.
Партийное строительство. В последний день съезда состоялись выборы руководства партии. Председателем Трудовой партии Кореи был единогласно избран Ким Чен Ын (справка: после кончины в 2011 г. его отца – Ким Чен Ира, являвшегося Генеральным секретарем партии до настоящего съезда, Ким Чен Ын был первым секретарем ТПК. Поскольку пост генерального секретаря навсегда сохранен за Ким Чен Иром, то новая должность председателя партии была специально введена для его сына). В новой структуре партийного руководства отсутствует секретариат, в ней нет должностей ни генерального, ни первого секретаря. Вместо этого учрежден Президиум Политбюро, в состав которого вошло пять человек: Ким Чен Ын, председатель Президиума Верховного народного собрания Ким Ён Нам, начальник Главного политуправления Корейской народной армии (КНА) Хван Бен Со, премьер Административного совета Пак Бон Чжу и бывший секретарь ЦК ТПК Чхве Рён Хе. В состав ЦК ТПК вошли 128 человек, в состав Политбюро – 19 человек, кандидатами в члены Политбюро стали девять человек.
Реакция заинтересованных сторон
США и Япония, фрагментарно освещавшие это событие, пока воздерживаются от пространных комментариев. Официальный Пекин, несмотря на поздравление Си Цзиньпина по случаю избрания Ким Чен Ына председателем ТПК, заявил о приверженности курсу непризнания КНДР как ядерной державы. Сеул назвал призывы Ким Чен Ына к межкорейскому диалогу «не более чем пропагандой, лишенной искренности, поскольку речь о диалоге идет на фоне развития ядерного арсенала». В то же время, как заявили в МИД РК, «если КНДР сделает официальное предложение по поводу возобновления переговоров, Сеул рассмотрит его и примет либо отвергнет, в зависимости от его сути и конкретных деталей».
Москва ограничилась скупой информацией о съезде ТПК и на официальном уровне каких-либо комментариев пока не последовало. Вместе с тем, в период работы съезда Москва преподнесла «подарок» КНДР в виде разработанного МИД России проекта указа президента РФ «Об исполнении резолюции Совбеза ООН о санкциях против КНДР в связи с ядерными испытаниями». Этот документ в том виде, в котором он представлен, вызывает недоумение и с точки зрения его целесообразности, и степени жесткости определений.
Реакция мировых СМИ, в том числе и российских, более чем скромная, ограничивающаяся констатацией факта проведения съезда, и в редких случаях (в основном южнокорейских и японских) – язвительно-пренебрежительная.
Итоги 7-го Съезда ТПК вызывают неоднозначное мнение. Главная интрига заключается в его замысле: почему Ким Чен Ын счёл необходимым провести этот форум именно в данный момент? С одной стороны всё ясно и понятно: съезд коммунистов Северной Кореи не созывался почти 40 лет, стала падать партийная дисциплина и снижаться преемственность поколений. Партия за время руководства Ким Чен Ира ушла «в тень». С другой, – Ким Чен Ын, по всей видимости, стал отчётливо понимать, что дальнейшее продолжение кимченировской военно-ориентированной политики «сонгун» и глубокое проникновение армии во все сферы жизни страны расшатывают его режим, и могут привести к потере контроля над страной. Неспроста Ким подчеркнул в своём отчетном докладе: «в предшествующие годы армия приобрела многие несвойственные ей функции. И это – не совсем правильно». Тем самым Председатель ТПК дал понять, что с этого момента «сонгун» уже не главная доктрина страны, и в условиях выработанной им новой политики «пёнчжин» роль партии будет превалирующей.
Такой поворот может не понравиться военным, привыкшим «править бал» при Ким Чен Ире. Ким Чен Ын это понимает, и будет стараться лавировать между партийцами и генералами, чтобы избежать политической нестабильности. Неординарные шаги в этом направлении им уже сделаны. К великому изумлению для всех, из небытия «воскрес» ранее «зверски расстрелянный» (по информации южнокорейских СМИ) бывший начальник Генерального штаба Корейской Народной Армии генерал-армии Ли Ён Гиль, якобы обвиненный в коррупции и фракционной деятельности. Более того, на съезде он стал кандидатом в политическое управление ЦК – новый орган партии вместо упраздненного секретариата ЦК.
Что касается содержательной части съезда, то ожидаемых «эпохальных решений» и «перестройки» не произошло. Сохранился костяк старой партийной элиты, не последовало даже частичного отказа от ракетно-ядерной программы, не исчезла набившая оскомину антиимпериалистическая риторика. На фоне привлекательной фразеологии о «борьбе с коррупцией», «вовлеченности в международную интеграцию», признания «сепаратистских сил внутри страны» и т.п. прослеживается идентичность и копирование стиля руководства (да и дресс-код тоже) Ким Ир Сена. И это неспроста. Ким Чен Ын чётко просчитал, что народ по-прежнему больше любит и почитает его деда, чем отца. Недаром в обществе период руководства Ким Ир Сена называют «золотым временем».
Однако неверным было бы полагать, что Ким Чен Ын, следуя курсу преемственности, оставит всё по-старому. Несомненно, его политическая стратегия «пёнчжин» внешне будет реализовываться деликатно, с традиционной сакральной преданностью к прежним вождям, неизменной останется также программа развития и укрепления ядерного потенциала сдерживания. Но реформирование экономики в плане расширения хозяйственной самостоятельности предприятий, интенсификация сельского хозяйства с применением передовых технологий (чтобы избежать повторов голодомора), омолаживание партийно-политического и военного аппарата снизу-доверху, возобновление межкорейского диалога и поиск взаимоприемлемых точек соприкосновения с Америкой – это то новое, что мы можем ожидать в КНДР в ближайшие годы.
Валерий Мишин,
заведующий лабораторией ситуационного анализа ЦАТИ ИИАЭ ДВО РАН,
Г.И. Онищук
Источник материала — сайт Института истории археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук