Забытые страницы истории: 18 июня 1941 года советский лётчик Николай Белогуб сбил немецкий самолёт-разведчик, информирует «Тихоокеанская Россия», ТоРосс.
Тогда, в июне 1941, за сбитый немецкий самолёт его приговорили к расстрелу, а в 1943 – наградили орденом за четырёхдневный бой, проведённый в подбитом танке.
Николай Белогуб встретил войну лётчиком-истребителем, но сражаться с врагами ему пришлось в качестве командира роты полка тяжёлых танков. О его подвигах рассказывали фронтовики, их описывали писатели, однако имя самого героя не могли вспомнить в течение двух десятилетий после Победы.
Задолго до начала Великой Отечественной немецкие разведчики безнаказанно летали над территорией СССР и собирали сведения о расположении военных аэродромов, танковых частей, артиллерийских установок и других объектов Красной Армии.
Пограничники лишь беспомощно сжимали кулаки, потому что с 23 августа 1939 года между Советским Союзом и Германией действовал договор о ненападении. Советское высшее военное командование издало приказ, запрещающий бойцам прикрытия государственной границы обстреливать нарушителей, в частности немецкие самолёты, чтобы избежать обвинений в провокациях. Согласно этому приказу наши истребители при встрече с немецкими самолётами должны были вынуждать их приземлиться на один из советских аэродромов. Однако такие предложения немцы, конечно же, «не понимали» и спокойно возвращались на свою территорию. С января 1941 года и до начала войны немецкие самолеты около 200 раз нарушили советскую границу, зафиксировав при этом значительное количество приграничных военных аэродромов, расположенных по линии западной границы – от Балтийского до Чёрного моря.
На одном из аэродромов Прибалтийского особого военного округа базировалась авиационная дивизия, в которой проходил военную службу лётчик-истребитель Николай Данилович Белогуб. Украинец, родом из Киевской области. Курсант первого в Донбассе аэроклуба и одновременно первый тракторист. Белогуб с отличием окончил обучение в институте на кафедре танкостроения. А затем поступил в авиационное училище. Судьба словно нарочно предоставляла ему возможность получить специальные знания в совершенно противоположных родах войск – авиации и танковых частях.
Николай был человеком решительным, прямолинейным и дальновидным. Во время службы его, как специалиста с высшим образованием, включили в состав комиссии по списанию старых истребителей. Но он отказался подписывать этот акт: считал, что пока не пришли новые машины, оставлять лётчиков без техники нельзя. Местное начальство строго наказало строптивого лётчика, объявив ему выговор. Однако Белогуб не стал молчать и написал письмо лично товарищу Сталину, объясняя, что война близко и нельзя списывать боевые истребители, не освоив новые. 18 июня 1941 года лётчик-истребитель Николай Белогуб заступил на боевое дежурство. Заметив в небе немецкий самолет и не имея связи со штабом (рация в тот день «молчала»), он самовольно взлетел, чтобы без стрельбы посадить нарушителя. Сначала всё было гладко, немец пошёл на снижение. Однако в конце лётной полосы развернулся, дал газу и на бреющем полёте, то есть на низкой высоте, стал уходить к границе. Николай не сразу «поймал» нарушителя, но догнав, в упор расстрелял его первой же короткой очередью. Это был первый сбитый немецкий самолёт, который упал буквально в сотне метров от границы.
Падение видели с обеих сторон – и немцы, и советские пограничники. Началась суета. Николая Белогуба арестовали сразу после доклада начальству, прямо на аэродроме. 20 июня 1941 года военный трибунал начал заседание по поводу «преступления» Н.Д. Белогуба. При рассмотрении дела вспомнили, как до войны, увидев очередной эшелон, направляющийся в Германию, Николай Данилович сказал: «Сегодня мы их кормим зерном, а завтра они нас – свинцом». Трибунал вынес приговор – «расстрел за провокацию к войне».
Лётчики-однополчане отослали телеграмму в Москву с просьбой не расстреливать опытного и преданного своей Родине воина. В воинскую часть прибыло «особое» начальство.
Утром 21 июня в камеру к смертнику вдруг пришло высокое начальство, а с ним – штатский человек в шляпе. Штатский, видимо, был лицом весьма необычным, потому что, во-первых, был в шляпе, тогда только большие люди в них ходили. Во-вторых, потому что парадом командовал именно он. Все остальные вытянулись перед ним в струнку. Писатель И.А. Подольный приводит содержание состоявшегося разговора. «Вы товарищу Сталину о самолётах писали?», – обратился штатский к арестованному лётчику. «Писал…». «А вот о ваших подвигах товарищ Сталин ещё не знает. Придётся доложить! А теперь отправляйтесь домой, приведите себя в порядок, а в понедельник (то есть 23 июня 1941 года – В.Л.) мы подумаем, расстрелять вас или нет».
Иначе говоря, вопрос ещё не был решён. Николай Данилович, осознавая своё положение, отправил вечером 21 июня семью в Москву – подальше от позора после расстрела, сам же поехал на аэродром, где задремал в кабине своего истребителя.
Через несколько часов германские войска пересекли советскую границу, уничтожая всё на своем пути. В первый же день войны 9-я смешанная авиадивизия из своих 409 самолётов потеряла 347… Белогуб попал под первую же бомбардировку, но, на чудом уцелевшей в этом аду машине он взлетел и весь свой боекомплект всадил во вражеский «Юнкерс». Немецкий самолёт загорелся. Так для Николая Даниловича началась война. Позже он будет вспоминать о том дне: «Самое сложное было дотянуть до соседнего аэродрома, ведь всё кругом горело, кончался бензин…».
…О смертном приговоре больше не вспоминали, однако его и не сняли. Приговорённый к расстрелу Белогуб летал до сентября 1941 года, пока в тяжёлом воздушном бою ему не прострелили лёгкое. Чудом, в полубессознательном состоянии Николай посадил машину. В госпитале предупредили, что к лётной службе он больше непригоден. Но лётчик не захотел оставлять небо и самовольно вернулся в полк. Сражался с врагами, пока во время одного ожесточённого боя из-за перегрузок на крутых виражах у него из горла хлынула кровь. Только тогда он понял, что уже не сможет воевать на самолётах.
Не желая оставаться в тылу, Николай Данилович поехал в Москву просить, чтобы его – профессионального специалиста по двигателям, отправили в танковое училище. Уже через год он командовал танковой ротой, защищая осаждённый Ленинград. В марте 1943 на участок Волховского фронта в оперативное подчинение 8-й армии прибыли танкисты 50-го отдельного гвардейского танкового тяжёлого полка прорыва. Полк был оснащён английскими пехотными танками «Черчилль» (англ. In-fantry Tank Mk.IV «Churchill»). Бойцам надлежало испытать эти тяжёлые машины во время боя в условиях северного климата. Танкисты 50-го танкового полка получили приказ обеспечить наступление пехотных частей 374-й стрелковой дивизии, двигаясь с её боевыми порядками.
Танку командира Белогуба досталось больше всего, поскольку он оказался ближе всего к вражеской позиции. Три соседних «Черчилля» огнём своих орудий пытались прикрыть боевую машину Белогуба. Сам гвардии капитан Белогуб вызывал огонь на свои танки, чтобы уничтожить наседавшую пехоту противника, но артиллеристы не смогли сделать даже это, так как им не подвезли вовремя снаряды! Лишь на следующий день, 26 марта, на помощь танкистам прорвались два отремонтированных «Черчилля» и взвод пехоты 374-йстрелковой дивизии. Несмотря на плотный вражеский огонь, им удалось зацепить танк Белогуба и оттянуть его на свои позиции.
Экипажи трёх других подбитых танков отошли вместе с пехотой.
За четыре дня «позиционной обороны» танкисты не потеряли ни одного бойца. В тот же день командир 50-го гвардейского танкового полка гвардии подполковник Шутов подписал наградной лист о представлении гвардии капитана Николая Даниловича Белогуба к награждению орденом Красного Знамени.
Однако этот документ не был утверждён высшим руководством – командованием Волховского фронта. Почему? Сейчас трудно ответить на этот вопрос. Возможно потому, что герой-танкист капитан Белогуб был приговорён военным трибуналом к высшей мере наказания – расстрелу, и приговор суда 1941 года так и не был отменён…
Всё же за мужество, стойкость и героизм, проявленные в этом бою, Николай Белогуб был отмечен редкой на тот период наградой – орденом Суворова 3-й степени. Этим орденом награждали только командный состав Красной Армии за выдающиеся успехи в деле управления войсками, отличную организацию боевых операций и проявленные решительность и настойчивость в их проведении. Капитан Белогуб получил орден под номером 13. Позже он скажет: «Несчастливая эта награда, а мы, лётчики, – народ суеверный…».
В тот же день, когда Белогуб получил орден, он был тяжело ранен в обе руки и в голову: снаряд разорвался рядом, когда капитан выходил из командирского блиндажа. Тяжелораненого его отправили в Вологду в сортировочный госпиталь No 1165. Борясь за жизнь героя, врачи вынуждены были ампутировать левую руку выше запястья и частично пальцы правой руки. Это произошло весной 1944 года.
Судьба как будто специально испытывала его на прочность и мужество, а он не сдавался. Из армии не ушёл, долгое время преподавал в танковом училище. Через несколько лет после войны получил юридическое образование и стал судьёй в Донецке. Славился своей принципиальностью и честностью.
Однажды в суде под его председательством слушалось дело военных преступников – полицаев, которые расстреливали людей в лагере под Донецком. Подробности дела настолько потрясли судью Белогуба, что произошло несчастье – прямо в зале суда Николай Данилович ослеп. Сказалось ранение в голову …
Он доживал свой век в Донецке. Мало кто знал о его трагическом и героическом прошлом, и ещё меньше было тех, кто понимал его физическую и душевную боль. Всё чаще напоминала о себе изнурительными головными спазмами фронтовая контузия. Фантомные боли в культе не давали спать по ночам.
История этого незаурядного человека стала известна стране благодаря работе двух писателей – И.А. Подольного, который в детстве случайно встретился с лётчиком-танкистом в Вологодском госпитале и на всю жизнь запомнил этого необычного человека, и С.С. Смирнова, посвятившего свою жизнь реабилитации и восстановлению справедливости в отношении воинов, незаслуженно оболганных и забытых, тех, кто нуждался в помощи.
В год празднования 20-й годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне фамилию Н.Д. Белогуба внесли в проект Указа о присуждении звания Героя Советского Союза двадцати участникам войны. Он был 19-й в списке, но так почему-то высшую награду Родины и не получил. Николай Данилович ушёл из жизни в 1965 году, оставшись в памяти людей настоящим воином, легендарной личностью, Человеком с большой буквы.